Лёйвабрёйд (laufabrauð) – исландская рождественская лепёшка. Переводится приблизительно как «хлебный листок». Формально, действительно, «хлеб»: разновидность «flatt brauð» – плоского хлеба aka блинчика. Рецептуру можно погуглить, лучше в латинице, потому что мою транскрипцию в кириллице всемирная паутина категорически не понимает. Контрольный вопрос для поднаторевших в исландистике: кто из исландских йоласвейнов наделен гипертрофированным носовым аппаратом – для вынюхивания лёйвабрёйда? Ответ в конце повествования: чтобы вы дочитали.
Лепёшка делается очень тонкой – чтобы сэкономить муку (вся пшеница в Исландии, да и не только, была и есть сплошь завозная), да хрустящей, как хворост. Никто не знает, откуда взялся лёйвабрёйд, поэтому его считают уникально исландским явлением. В Бергене мне довелось отведать нечто похожее, но не такое тонкое.
Первое упоминание лёйвабрёйда относится к 1736 году: его начали готовить на севере Исландии. С той поры лепёшка победоносно шествует по острову. Раскатывать тесто и вырезать в нем замысловатые узоры, похожие на те, что можно видеть на исландском свитере – вручную ножиком, либо специальным бронзовым колесиком с шипами или узором, как на шинах – занятие для всей семьи. Как в России лепка пельмень. Декоративность лепёшки заслужила ей название «снежинки»: в лёйвабрёде и впрямь есть что-то от бумажных снежинок из моего детства.
На прошлой неделе исландские СМИ сообщили, что Институт исландских исследований Арни Мануссона (Árni Magnússon) готовит заявку на включение практики приготовления лёйвабрёйда в Репрезентативный список нематериального культурного наследия человечества ЮНЕСКО. Список ЮНЕСКО объединяет различные нематериальные традиции, в том числе музыку, танцы, поэзию, приготовление пищи, народные верования и тому подобное.
Институт зарегистрировал традицию изготовления рождественской лепешки на своем исландском сайте – Lifandi hefðir, что переводится как «живые традиции». «Мы считаем, что традиция изготовления лёйвабрёйда принадлежит списку нематериального культурного наследия, и потому тщательно её изучаем», – утверждает Лилья Алфредсдоуттир (Lilja Alfreðsdóttir), Министр образования, науки и культуры Исландии. Именно это министерство предложило Институту Арни Магнуссона подготовить номинацию исландского хлеба в список ЮНЕСКО.
На сайте «Lifandi hefðir» Дагни Давидсдоуттир (Dagný Davíðsdóttir) пишет, что хотя традиция украшенных рождественских хлебов или кексов существует по всей Европе, ни одна разновидность не похожа на гораздо более тонкий исландский лёйвабрёйд.
Арни Магнуссон (1663-1730) был первым исландцем, занявшим высокий пост королевского библиотекаря в Копенгагене. За свою жизнь он собрал коллекцию из 3000 манускриптов. В основном на исландском и скандинавских языках. Среди массива скандинавских книг затерялось 20 текстов на испанском. За 350 лет мытарств коллекции Арни по библиотекам никто не потрудился открыть испанские тексты – до прошлого года, когда было сделано удивительное открытие! Об этом можно прочитать здесь. А переразвитым обонянием одарен одиннадцатый йоласвейн – Гауттафевюр (Gáttaþefur). Он приходит к нам 22 декабря, уходит 4 января.
В рождественский сезон в Рейкьявике приятно надеть одеть длинное пальто, привезенное с шопинг-тура в Лондон, да бесполезные итальянские туфли на кожаной подошве. И вальяжно – периодически треская затылком о гололёдный асфальт – проследовать на почтамт в самом центре города, чтобы получать праздничные посылки от родственников в далеких фьордах.
Почтамта в центре Рейкьявика давно нет. Для исландской столицы актуально такое правило. Если в названии улицы содержится название «какова» учреждения, «таво» учреждения нет и в помине. Не ищите банка на Bankastræti. На Pósthússtræti нет почтамта. Оставь надежду, всяк входящий на Vonarstræti: нет там надежды! А коль встретил рыцаря-тамплиера на Templarsund или Бобби Фишера на Fischersund – пора в наркологический диспансер.
Бобби Фишер по центру Рейкьявика, впрочем, бродил – сам видел. И почтамт был. Да сплыл. В октябре 2020 года в Рейкьявике появился первый póstbox. Это такой… гаджет, если понятие гаджет применимо к негабаритному железному шкафу. Póstbox – не почтовый ящик, куда бросать открытки Деду Морозу. И не ящик для электронной почты в Аутлуке. Это электронное устройство, которое выдает адресату посылку при предъявлении им QR-кода плоскому экрану.
изображения не найдены
Делается это так. Заводите личный кабинет «Minn Póstur» на posturinn. Выбираете почтовый ящик поближе к дому. А дальше к вам на почту или в мобильное приложение приходит QR-код или что-то в этом духе, и вы радостно шлепаете к железному ящику, который – при предъявлении кода на телефоне – вероятно, гремя ржавыми транспортерами внутрях – выдаст посылку, в том числе из-за границы.
изображения не найдены
Всего таких почтовых ящиков по стране развернуто 40. Гремят ли они ржавыми цепями приводов или нет – мне неведомо: не пользовался. В самой идее, что жители, скажем, Блёндуоус (Blönduós) тащатся от крупногабаритной железной коробки, мне чудится нечто зловещее. А поговорить? Пофлиртовать с работницей почтового департамента? С другой стороны, посылку можно получить 24/7 – круглонедельно и круглосуточно. И девушки на почтамте все больше пенсионного возраста, да не всегда лучезарной диспозиции.
В этих вопросах я, впрочем, солидарен с бароном Пампа из «Трудно быть богом»: «И пусть нам служит не какая-нибудь смазливая вертихвостка, а почтенная пожилая женщина!». Конец цитаты. И уж точно не гремящий механическими костями железный ящик! К чему я все это?
изображения не найдены
9 декабря Почта Исландии сообщила, что все почтовые коробки для выдачи посылок в столичном регионе забиты под завязку. Ой, полна, полна коробушка! Почтовые контейнеры – что логично – никогда не пользовались такой популярностью, как в этом декабре.
Некоторые посылки в постбоксах томятся уже по нескольку дней, поэтому почтовые власти вынуждены переправить их в ближайшие почтовые отделения, где имеется живой персонал. Исландская почта «Pósturinn» уведомит нерасторопных получателей посылок из железных ящиков, что их грузы переправлены в «живые» почтамты. Последние, вероятно, будут в предпраздничный сезон работать по субботам и воскресеньям: с 10 до 14 часов. В столичном регионе такие почтовые отделения находятся по адресам Höfðabakka, Mjódd, Síðumúla, Dalvegur в Коупавогюре, наконец, Fjörður Verslunarmiðstöð в Хапнарфйордюре.
изображения не найдены
Мило со стороны исландской почты, правда. Крайне добросовестное отношение к получателям праздничных посылок, даже если те не торопятся их забрать! Кстати, я уже пару месяцев получаю в «почтовый ящик» (который в аутлуке) спам – якобы от исландской почты. О таких «письмах счастья», кажется, уже писали. Будьте осторожны с электронными мошенниками, которые масштабируются проворнее банальных карманников! Хорошего праздничного настроения!
В Великобритании, как известно, сегодня вакциной Pfizer/BioNTech привили девяностолетнюю Мэгги Кинан (Maggie Keenan). Она стала первым человеком на земле, вакцинированным против КОВИД-19 этим продуктом. На следующей неделе Мэгги исполнится 91 год. Пробыв большую часть года в самоизоляции, она может, наконец, надеяться на то, что встретит 2021 год в кругу семьи и друзей. У Мэгги сын, дочь и четверо внуков.
Новость позитивная. Уверен, что кто-нибудь вспомнит Билла Гейтса, возмутится могуществом транснациональных корпораций, займется сравнительным анализом достоинств и недостатков национальных вакцин. То, что вернулось желание поспорить – хороший сигнал. Это конец страха, возможность выбора, способность (пусть даже иллюзорная) снова сесть за руль собственной жизни.
С начала пандемии государствам приходится реагировать на COVID-диссидентов. А сегодня я не удивлюсь, если пользователи «андроида» потребуют другую вакцину, чем «яблочники», левые – иную прививку, чем правые, и так далее. Додумайте сами. А кто-то откажется вакцинироваться, пополнив ряды «вакцин-диссидентов». У человечества появилась беспрецедентная свобода выбора. Сможет ли оно разумно ей воспользоваться?
Государства вместе или поодиночке что-то разрабатывают, исследуют, закупают у транснациональных корпораций, вымаливая «дозы» – да поскорее. Чтобы вакцин хватило гражданам: начиная с тех, кто на переднем крае и в группе риска. А кто-то наотрез отказывается вакцинироваться. По разным причинам: медицинским, религиозным соображениям, потому что не доверяет государству. Не применить ли по отношению к такому человеку монопольное право государства на насилие?
«Заставлять людей в обязательном порядке вакцинироваться против коронавируса – крайне противоречивая мера. Она может привести к тому, что люди отшатнутся от программ вакцинирования, поскольку воспримут такую обязаловку как ущемление личных свобод. С другой стороны, можно сформулировать условия, при которых вакцинация является обязательной».
Это заявил Вильхйаулмюр Аурнасон (Vilhjálmur Árnason), Профессор философии Исландского университета (Háskóli Íslands) и Глава управляющего совета Центра этических исследований, в популярной программе Сильфрид (Silfrið) на исландском госканале RÚV.
Под «определением условий для обязательного вакцинирования» следует понимать, например, то, что доступ к определенным услугам будет открыт только тем, кто привились против COVID-19. Это может относиться, например, к путешествиям, либо к другим видам услуг, для которых естественно выдвигать такого рода требования.
Вильхйаулмюр указал на важность того, чтобы граждане были уверены, что при разработке вакцины не было срезано углов, а требования регламентов полностью соблюдены. Именно это имел в виду Тоурольвюр Гуднасон (Þórólfur Guðnason), Главный эпидемиолог Исландии, когда говорил о необходимости дождаться утверждения вакцины в Европейском агентстве лекарственных средств (EMA) перед началом ее применения в Исландии.
Вильхйаулмюр отметил, что ситуация с COVID-19 выявила одну интересную вещь: несмотря на рост популизма в мире, институты и специалисты вновь обретают доверие. Но только если действуют добросовестно, честно и прозрачно. Если готовы признавать ошибки. Потому что главное – это доверие.
В свою очередь Главный эпидемиолог Тоурольвюр Гуднасон (Þórólfur Guðnason) выразил мнение, что вакцинирование будет бесплатным, но не должно быть обязательным. При этом он отметил, что вакцинироваться должно большинство жителей острова. Для достижения коллективного иммунитета нужно привить не менее 70% населения.
Показательно, что – как предсказывали футурологи – этика становится в буквальном смысле прикладной наукой при, скажем, программировании беспилотных транспортных средств, либо решении вопросов выхода из пандемии. Не берусь обобщать, растет или падает в мире доверие к государственным институтам, научным учреждениям, экспертным сообществам. Но могу привести социологические данные по Исландии.
изображения не найдены
Агентство опросов общественного мнения «Maskína» опубликовало сегодня результаты исследования, согласно которому 92% исландцев наверняка или с большой степенью вероятности привьются от COVID-19 после того, как появится вакцина. 61% опрошенных точно намерены вакцинироваться, а 31% вероятно. Лишь 2-3% респондентов наверняка отказываются от вакцинации, а 5-6% возможно откажутся. На гендерном фронте 66% мужчин и 54% женщин уверены, что готовы пройти вакцинацию. Респонденты старше 60 лет значительно более позитивно настроены к вакцине: 77% этой группы населения намерено вакцинироваться наверняка. Среди тех, кто моложе, этот процент ниже – 55-60%. Всего в опросе приняло участие 919 респондентов.
Подоражает кока-кола? Возможное повышение цен на кока-колу в Исландии не может не волновать прогрессивное человечество. Я знаю мало мест на земле, где этот напиток – как и, впрочем, его более интеллектуальный соперник (читатель без труда угадает название) – пользовался бы таким спросом, как в Исландии. Исландцы заслуженно гордятся своей статистикой на душу населения (каковых душ на острове окрыляюще мало) и периодически претендуют на мировой рекорд по подушному потреблению кока-колы. Беглый обзор статистики, впрочем, демонстрирует, что Исландия нервно курит (запивая колой, заедая шоколадкой) в приемной у Мексики, которая – как утверждают не всегда компетентные источники – в 2008 году потребляла по 225 литров кока-колы на каждую солнечную латинскую душу.
изображения не найдены
Я, признаюсь, сам неравнодушен к шипучим прелестям этого напитка – во всяком разе, когда подолгу сижу за рулем в Исландии. Первая фабрика кока-колы была открыта в Западном Рейкьявике на улице Хофсватлагата (Hofsvallagata) 1 июня 1942 года. Отец исландской кока-колы, предприниматель Бьёрн Оулафссон (Björn Ólafsson), в 1941 году отправился в США с целью заключения торгового соглашения для Исландии. Попутно он выхлопотал себе лицензию на производство колы. Первые 8 лет своего существования фабрика производила по 12000 бутылок в день, которые уходили просто влет: не в последнюю очередь потому, что фабрика находилась неподалеку от американской военной базы «Camp Knox». Сегодня на месте базы находится бассейн Вестюрбайарлёйг (Vesturbæjarlaug)
Иногда я пью кока-колу в других странах – впрочем, с переменным успехом. В Англии, например, кола из показалась мне настолько приторной, что я не смог допить банку. Не исключаю, что неприятие английской кока-колы как-то связано с климатом в месте потребления, но скорее всего дело в качестве воды, которая в Исландии бесподобна. Поэтому исландская общественность встрепенулась, когда в 2017 году дистрибутор кока-колы в Исландии, фирма Coca-Cola European Partners, сообщила, что по соображениям оптимизации цены намерена частчино ввозить на остров кока-колу из Швеции. Президент европейской кока-колы, господин Карлос Круз (Carlos Cruz), имел неосторожность заявить, что «исландская вода ничего не добавляет ко вкусу продукта, а предпочтение исландской воде – чисто эмоциональная история». Ноу… как говорится… коммент!
На прошлой неделе рабочая группа при Министре здравоохранения Исландии внесла предложение о том, чтобы повысить НДС на сладости и содержащие сахар напитки с 11% до 24%. Предложение призвано рублем (извините, кроной) стимулировать отказ от нездорового питания. Под раздачу могут попасть безалкогольные и энергетические напитки, вода с добавлением лимонной кислоты, энергетические и протеиновые батончики, печеньки-бисквиты, торты и выпечка.
изображения не найдены
«Печеньки-бисквиты» (вафельное печенье) упоминаются в проекте закона не случайно. До 1990 года в Исландии действовало правило, что если народу чё нравится, это нужно непременно запретить! До 1989 года, как известно, на острове не было пива. А ранее действовал сложный закон об ограничении ввоза в Исландию конфет, за исключением эксклюзивных брэндов, вроде «Mackintosh’s Quality Street», да никому не известного польского шоколада «Prince Polo». Последний проник на остров в 1955 году, обойдя все запреты на импорт, потому что был признан «печеньем» («вафельный торт» по классификации моего детства), а не конфетой. С тех пор польский принц неразлей-вода дружит с американской сахарной водичкой. Они, как правило, так и продаются вместе и со скидкой – следуя неумолимым законам «бандлинга» или «снопования» продуктов в один пакет.
Последний раз налог на сахар действовал в Исландии с марта 2013 года оп январь 2015, после чего сладости снова вернули в разряд базовых пищевых продуктов с НДС на уровне 11%. Сторонники повышения налога указывают на тот факт, что повышение налога на 1% обычно вызывает сокращение потребления на тот же 1%. Противники удорожания сладостей подчеркивают, что введение двух уровней НДС на продукты питания приведет к административным расходам и в целом усложнит работу продуктовых магазинов.
Исландцы помоложе, как мне представляется – возможно, ошибочно – гораздо серьезнее относятся к своему здоровью и внимательнее в выборе продуктов питания, чем старшие поколения. Рекордным для Исландии по потреблению сахара был год моего рождения – 1966. За этот год среднеарифметический исландец истребил 54 кг сахара! Чтобы найти на интернете эту статистику в довольно ненастный день, мне потребовалось выпить две банки колы. Ни один «Принц» при написании этой статьи не пострадал.
Чтобы вкусить беспрецедентно экологичную исландскую колу, закажите путешествие НА ОСТРОВ, где нет ни принцев, ни поло, здесь.
Я сначала не хотел смотреть. Во-первых, больше люблю книги, чем кино. Во-вторых, не люблю фильмы про Исландию, особенно сделанные теми, кто в ней не живет (а я не сразу догнал, что Эдаурд – местный). «Мы к вам заехали на час – привет, бонжур, халлоу!». Популярные блоггеры, трэвел-журналисты, ютьюб-канальи обычно путают простейшие факты, не могут произнести ни одного исландского слова, наконец, снимают репортажи у моего любимого ларька с хотдогами «Bæjarins Beztu Pylsur» в центре Рейкьявика.
Сил нет: бежишь схватить сосиску, а перед ларьком вальяжная киношная толпень с камерами, проводами, софитами. Снимают очередную суперзвезду с хотдогом. Вокруг туристы себяшкаются на фоне суперстара. Им это в диковинку. А тебе надоело. Про хотдог можно забыть: за обеденный перерыв к нему не достоишься.
Чтобы снимать Исландию, надо знать ее изнутри. Иметь личный опыт. Скажем, для начала, чтобы тебя ураганом протащило метров триста по нечищенному гололёдному тротуару, да со всей арктической дури приложило фейсом о фонарный столб. Чтоб шипы замерзающего на лету дождя, летящие с бешенной скоростью, до крови царапали лицо. А ты закрывал глаза веками и шапкой, размышляя – а как я, собственно, буду смотреть, куда иду? И понимаешь, что расхожий в исландских книгах и фильмах сюжет, когда человек замерз насмерть по пути из дома на скотный двор всего в метрах ста, потому что потерялся в буране – не ужастик. «Это – как пел классик – может случиться с тобой». Или чтобы град всю ночь лупил в слуховые окна уютной мансарды, какая показана в фильме, а ты так и не смог заснуть. А утром на работу в дом престарелых «Grund» к кислому кофе и красному «Винстону» (30 лет назад было можно – и на работе, и в коридорах университета).
Вот еще что: я люблю Исландию, но не Рейкьявик, а в фильме наверняка будет именно он. К тому же я не большой любитель этнических общин. Я человек старой школы: на новой родине люди должны ассимилироваться – не под давлением, конечно, а по любви. Или дома сидеть и никуда не ездить.
Жизнь, впрочем, научила меня, что у эмиграции имеется собственная динамика, хорошо известная тем, кто работает с общинами иммигрантов. И старая школа не во всем права. Когда ты один как перст, штучный русский и вообще экзот- иностранец, есть опасность сбиться в стаю с другими «чужими» на базе неприятия местной культуры. Это – прямо скажем – не способствует овладению языком. И вообще ничему не способствует. Полый тупик, причем речь не о птице.
В первый год пребывания в Исландии я начал сносно понимать… датский, потому что из Дании был едва ли не поголовно все юные сотрудницы дома престарелых. Оторвать меня от прекрасных особ, говоривших на языке, владение которым – как утверждают исландцы – требует присутствия горячей картошки в горле, было невозможно. А вот исландский оставался на уровне «Введение в ни-в-зуб-ногой». Только когда в средине девяностых на острове появилось столько близких мне по духу людей – не обязательно русскоговорящих – что нам вместе захотелось познакомиться с Исландией поближе. Это так и работает: иммигранты стимулируют друг друга, где-то поддерживают, а где-то соревноваться – кто первым пересядет со швабры за офисный стол.
А дальше иммигрантов становится так много, что они сбиваются в общины – не по линии первичного разлома «местный – ЧУЖОЙ», а по этническому принципу. Общины сплачиваются вокруг старого флага и телевизора, который доступно объясняет на родном языке, почему наш народ всех на земле круче (о чем еще может вещать национальное телевидение?). Сопричастность чему-то большему помогает сносить тяготы и лишения эмиграции. Но есть подводный камень. Опыт иммигрантских общин в разных странах показывает: если слишком активно строить двойную идентичность, кризис идентичности придется на следующее поколение. У этого поколения все нормально с языком и социализацией в новом обществе, но его не может не интересовать старое общество, о котором родители и телевизор.
Когда я переехал в Исландию в 1990 году было невозможно поддерживать русскую идентичность: не было интернета, газеты и книги на русском не продавались, телевизионные спутники с русскими каналами высокие широты толком не перекрывали. И что ты все про себя любимого, да нелёгкие судьбы эмигрантов? – спросит читатель. На самом деле я о фильме.
Кое-что в Исландии тогда уже было: общество российско-исландской дружбы «MÍR», о котором повествует фильм, хотя никакой работы с детьми-билингвами, разумеется, еще не было. Был книжный магазин «Eymundsson», где в девяностые работала продавщица-исландка с очень красивой копной рыжих волос, похожая на одну из героинь фильма.
Фильм «Их Исландия» рассказывает о русской общине в Исландии в позитивном ключе. Я воткнул в заголовок «Жизнь других» (Das Leben der Anderen – один из любимых моих фильмов), чтобы подчеркнуть: других, а не чужих. Дети, говорящие как минимум на трех языках, боксеры (к слову, бокс в его олимпийской разновидности был разрешен в Исландии только в 2002 году), прихожане православного храма: они не чужие. Об этом фильм.
Я его посмотрел его два раза. Мне понравилось. Не потому, что кого-то из персонажей я знаю, кого-то встречал, а о ком-то слышал. А потому что фильм передает атмосферу, ощущение Рейкьявика. Чью-то скрипучую походку вдоль Вестургаты. Винил на проигрывателе, «сигареты в руках чай на столе – эта схема проста». А на самом деле нет. Детали – это трудно. И они удались в фильме Эдуарда «Их Исландия». И российскому оператору Даничу Сапожникову.
Зачем лезть в океан, температура которого минус 1,7 градусов Цельсия? Об этом тоже есть в фильме, как – к слову – и о Тарковском. Мне в мой первый год в Исландии один исландец, иронично следя за моими поёживаниями и попискиваниями на студеном ветру, дал хороший совет: «А ты перестань сопротивляться ветру. Пропусти его через себя. Представь, что твое тело прозрачно – перестанешь мерзнуть». Это мудрость, применимая к любой жизненной ситуации, в том числе эмиграции: перестань сопротивляться, отпусти – все наладится. Такой вот исландский дзен.
Фильм – он лежит внизу – рекомендую, на роль кинокритика не претендую, рецензией написанное не считаю. Эдаурд предлагает всем заинтересованным лицам поделиться фильмом, бесплатно выложенным на «платформе», на которую последнее время все жалуются. Меня недавно «забанила» другая платформа. Если это по чей-то жалобе, я бесконечно благодарен. Никогда не любил соцсети, и вот, наконец, они начали отвечать мне взаимностью. Но если поделитесь этим постом или отдельно фильмом – спасибо! Приятного просмотра!
В воскресенье 15 ноября 2020 года Человек-гора из «Игры престолов» Хафтор Юлиус Бьёрнссон (Hafþór Júlíus Björnsson) и его супруга Келси Хенсон (Kelsey Henson) крестили сына. Затем родители огласили имя «Человечка-минигоры» в соцсетях.
Мальчика назвали Стормюр Магни Хафторссон (Stormur Magni Hafþórsson). У самого Хафтора имя – огонь. Переводится как «Тор или молния на океаном». Но сыну Хафтора и Келси досталась целая обойма имен силы, сплетеющихся смыслами в браслет викинга.
Магни – смесь латыни (magnus) с германским корнем «magn» того же значения: «сила», «мощь». В скандинавской мифологии Магни – сын Тора (звезда пауэрлифтинга Хафтор – тоже Тор) и великанши Ярнсаксы. Англичанка Келси, впрочем, отличается скорее миниатюрностью. Будучи всего трех ночей от роду мифологический Магни спас жизнь отцу, придавленному тушей падшего великана. Мальчик без труда поднял тушу, с которой не смогли справиться другие «пауэрлифтеры» Асгарда. Магни суждено унаследовать молот Тора и построить новый мир после Рагнарёка. Это такое глобальное обнуление в скандинавской эсхатологии, местная версия Армагеддона.
изображения не найдены
Келси объяснила значение имени сына на Инстаграме. Стормюр, как нетрудно догадаться, означает просто шторм. Итого получается что-то вроде «Бешенного шторма с молниями над океаном». «Может мы и искушаем судьбу таким именем, но поживем – увидим», – пишет Келси.
Последователи звездной пары поздравили родителей с замечательным выбором имени. Имя мальчика пришлось по душе исландской звезде кроссфита Анни Мист Торисдоттир (Anníe Mist Þórisdóttir): «Боже, как как мне нравится это имя! Последние 15 лет я мечтала о том, чтобы назвать сына таким именем», – написала Анни Мист. Анни известна в мире кроссфита как «Дочь Тора». Ее первый ребенок – дочь по имени Фрейя – родилась в августе 2020 года.
Фрейя – богиня плодородия и кошколюбия. У каждого из богов Асгарда имеется свой экипаж, соответствующий статусу и «крути» божества в иерархии миров. Как марки авто в нашем хрупком срединном мире – Мидгарде. У Одина восьминогий конь, у Тора «точило», которое влекут по небу козлы. А Фрейя рассекает на колеснице, запряженной кошками. Чуть помедленнее, кошки – чуть помедленнее?
