Метка: Хугин и Мунин

  • Одинокий рябинСандфедль

    Одинокий рябинСандфедль

    изображения не найдены

    Километров за десять до национального парка Скафтафедль – если ехать из Рейкьявика – слева от дороги постанывает от кармического одиночества лахудра-рябина. Табличка для туристов повествует, что рябина неоднократно выступала в качестве всеисландского древа года.

    изображения не найдены

    Рябина та – знаковое дерево: стойкое, крона по-южному раскидистая… Sorbus aucuparia: в северной Европе она подлесок под березами, а в Исландии великанит среди карликовых бйорков. «Но потешались вы над ним: ведь был солдат бумажный». Раз пошла такая пьянка на тему древ, то вот вам: Бйорк, ясен хрен, это березка». Хлинур созвучен и эквивалентен «клёну», а рябина, вернее, «рябин» – то Рейнир. Или по-британски Рован.

    изображения не найдены

    Вокруг табличка, повествующая о том, какая здесь была знатная дёрновая ферма… вплоть до 1974 года, когда ее – во имя Прогресса! – сравняли с дёрмом экскаваторами. В 1974 году – к тысячелетию заселения Исландии – завершили с востока строительство кольцевой дороги вокруг острова. С востока, потому что там неприступное препятствие в виде Öræfi. Эрайфви – это водно-песчаная пустыня в тени самого могучего ледника в Европе. Отделенная с востока от всего живого неприступной рекой Скейдарау. В принципе это не река, а вади, но шириной километров в сорок. Когда под самым большим в Европе ледником Ватнайёкюдль начинается извержение, река набухает и рвет – как тузик грелку – километровые мосты.

    изображения не найдены

    Щас всех затошнит от непроизносимых исландских топонимов. На фига их знать, если телефон и так проставит на себяшечках не всегда верные локации? Да потому, что история имен и есть история человека в Исландии. Нет ничего проще, и нет ничего сложнее. До катастрофического извержения 1362 года Öræfi – ничья земля – величалось «Hérað» – район. Но тут на районе, а вернее, над ним, произошло пирокластическое (как в Помпеях) извержение, и всех удушило и смыло в океан. 40 ферм, 17 церквей со свечами, иконами и библиями – тогда еще на латыни. Лучший для проживания район стал токсичной пустыней. Не стало района, появилось непроходимость.

    изображения не найдены

    Обо всех этих топонимических курьезах Ófeigur Sigurðsson (простите, не буду транслитерировать: кто не читает исландских имен до пятого параграфа не дотянул!) – короче, исландский писатель – написал роман: третий по счету. Роману тому автор предвещал полный провал, но роман взлетел, запорхал и вознесся в переводы.

    изображения не найдены

    А вот как было дело в 1974 году.  В Сандфедле (так называется место бывшей торфяной фермы) – старое кладбище и памятная рябина. На нем круглосуточно восседают два ворона: как Хугин и Мунин.  В 1974 году на район по поводу тысячастолетия заселения Исландии и завершения кольцевой дороги прибыл Президент Исландии Кристьяун Эльдьяудн. Местные прогрессивные фермеры подготовились к его приезду и традиционные землянки – в уникальном стиле Скафтафедля – «случайно» сожгли. Затем сравняли с землей бульдозером.

    изображения не найдены

    Но президент был не прогрессивистом, а археологом. И расстроился. До этого ему удалось спасти замечательную земляночную церковь неподалеку. А Сандфедль спасать было поздно.

    изображения не найдены

    Осталась лишь рябина, табличка, кладбище, да рулоны туалетной бумаги и груды какашек от прогрессивных экотуристов, что ночуют в арендованных машинах типа «каблучок» или «фургон» с нарами да нагревателями «вебасто». Исландцы таких туристов порицают, но машины в аренду сдают. Исландцы за прогресс, потому что стесняются своего нищего прошлого. И страсть как любят валить все на туристов, с которых, впрочем, не брезгают снимать деньги.

    изображения не найдены

    Ночью обитателем каблучков, угорающих в токсичном тепле «Вебасто», слышится топот тысяч лошадей с несуществующей фермы. И не спится. А вдруг селевый поток с гор? А вдруг вороны – посланцы Одина – их не разбудят? И те не успеют сделать предсмертное селфи с селевой лавиной на фоне лахудристой рябины?

    изображения не найдены

    PS Фотографии рябины не нашел. Да и зачем? Котики лайкаются лучше всех рябин с равинами вместе взятых. А так в Исландии ничего, кроме обезумевших толп китайских туристов, нет и, боюсь, уже не будет. Если не выкладывать фотографий, туристы, может, не доберутся до той рябины.

    ЧТОБЫ УВИДЕТЬ ИСЛАНДИЮ, А НЕ КИТАЙСКИХ ТУРИСТОВ, ОБРАЩАЙТЕСЬ КО МНЕ.

    изображения не найдены

  • Óðinn в поле не воинВороны и воины

    Óðinn в поле не воинВороны и воины

    изображения не найдены

    Последователи неоязыческой религии Аусатру (Асатру) одержали небольшую, но убедительную победу над Министерством обороны США, добившись включения «Руководства по языческим ресурсам» в список материалов для просвещения капелланов в американской армии. Это означает, что при необходимости солдаты-язычники смогут обращаться к официальному армейскому капеллану, знакомому с фундаментальными основами их религии, а вовсе не то, что в армии США появились служители древнескандинавского культа Аустару. Ранее Молот Тора был принят американскими властями в качестве допустимого орнамента для нарукавных нашивок живых воинов Одина и надгробий павших, а командование ВВС США включило Аусатру в список преферентных религий.

    изображения не найдены

    Óдин, как известно, один в поле не воин. У него имеется два ворона – Хугин и Мунин, что обычно переводится как «мысль» и «память» (иногда «желание»). Думается, что именно эти пернатые вдохновили ВВС США на доброе отношение к скандинавскому язычеству. Будучи полуавтономными существами, вороны являются продолжением бытия Óдина и отвечают за трансграничные состояния его души в шаманском трансе, а также за связь с иными мирами, в том числе с миром мертвых, откуда они доставляют Óдину разведданные. В годы холодной войны у шведов даже имелась парочка самолетов-разведчиков, названных «Хугин» и «Мунин» в честь пернатых соратников Óдина.

    изображения не найдены

    В большинстве случаев встреча воина с каркающим вороном не сулит ничего доброго первому. Но я наткнулся на легенду о добром вороне, которую приводит замечательная американо-исландская писательница Terry G. Lacy в романе «Raven Gunnar». Привожу в своем переводе:

    изображения не найдены

    «Одна женщина всю зиму кормила ворона. Тот так привык к ней, что начал целыми днями сидеть на крыше и каркать, призывая хозяйку, когда ему хотелось есть. Женщина выходила из дома с едой, и ворон соскакивал с крыши и брал пищу прямо у нее из рук.

    изображения не найдены

    Однажды – как обычно – ворон спрыгнул с крыши и закаркал, но когда хозяйка попробовала его накормить, отказался принимать пищу. Вместо этого ворон отпрыгнул в сторону и стал пристально глядеть на женщину, призывно каркая. Та подошла к ворону, чтобы вновь предложить кусочек корма, но он снова отскочил в сторону и закаркал, обращаясь к женщине. И еще раз она пошла за вороном, предлагая пищу. В этот раз ворон заманил ее еще дальше от дома и уже там принял из ее рук угощение. И сразу произошло землетрясение: такое сильное, что ферма-землянка, в которой жила женщина, обрушилась, превратившись в кучу дерна, камней и деревянных балок».

    изображения не найдены

    Так, служа Óдину, ворон спас свою кормилицу. А Óдин подарил людям медовуху, о которой последует отдельный рассказ. Недавно было Крещение, у которого – как у многих христианских праздников – языческий подшёрсток. Говорят, в этот день скифы закаляли младенцев, окуная в ледяную воду. Безобрррразие! По мне лучше христианство, при всей уважухе к Óдину. В Исландии, например, сразу после крещения запретили выкладывать новорожденных девочек на тамошний нетрескучий мороз, отчего женщин – к тому же красивых – на острове стало заметно больше, хотя и не так много, как баранов. Хорошо это или дурно, а также что об этом подумали бараны – вопрос исторической интерпретации…

    изображения не найдены

    изображения не найдены